Хроники Гирида. Странник (СИ) - Страница 134

К оглавлению

134

С каждым словом Светлейшего лицо паладина приобретало все более беспокойный вид, казалось, что если бы не въевшаяся седина магистра, он бы поседел во второй раз.

— Ты же помнишь Галахата? — Как Клавдий не мог помнить того, кто увел у него ученика? — Он был одним из первых, кто переметнулся.

— Но ведь их отряд так и не нашли…

— Нашли, но не всех. Тела Галахата и молодого паладина Алекса так и не были обнаружены и, к сожалению, у меня самые дурные мысли на этот счет. Лучше тебе не знать всего того, что Галахат творил за нашими спинами, чтобы получить покровительство демонов. Боюсь, что и молодой Алекс поддался влиянию Бездны.

Последние слова вовсе подорвали веру Клавдия в то, что некогда один из самых талантливых паладинов может быть жив и невредим. Не доверять Светлейшему не было никаких оснований — его слова всегда оказывались правдивы и точны, но в глубине души магистр еще надеялся, что вера в том жизнерадостном и рьяном служителе церкви до сих пор жива.

— Единственным утешением служат вести с восточной границы. Наши войска одержали победу над темными эльфами, захватив контроль над Темнолесьем. Теперь там установятся богоугодные порядки.

— Но как мы можем быть уверены, что ересь не добралась и туда?

— Тебя это не должно волновать, Клавдий. — Собеседник на секунду осекся. — Но на этот раз я скажу: сейчас там находится один из членов круга. И не удивляйся. Почему, ты думаешь, наши успехи на востоке стали идти в гору?

Клавдий был уверен, что сейчас Светлейший явно разгласил пару тройку секретнейших сведений Конфедерации и круга эмиссаров, поэтому с этого дня груз на плечи паладина падет с новой силой.

— Но, как я и сказал, тебя это не должно волновать. Ты слишком ценен, чтобы оставлять тебя для борьбы с ересью на территории Конфедерации. Отправляйся в столицу Сфата Фольеж. Твоей главной задачей является уничтожение мага спирали, пока еще не стало слишком поздно.

Аудиенция была окончена. Не став задерживаться, Клавдий поспешил покинуть общество Светлейшего, но тот все же окликнул его напоследок:

— Постарайся забыть произошедшее в Тот день, друг мой. Пусть ты и выжил один, но в том нет твоей вины. На все воля Всевышнего. Не кори себя, иначе однажды скорбь и боль сломают тебя изнутри.

Карающий отряд очищающих выехал из Равеля на закате. Купола соборов и многочисленных храмов отливались в свете заходящего Таха, даруя пищу для разговоров зевакам и толпам паломников.

Выезжая из ворот, отряд направился по главной дороге к ближайшему порталу, до которого было полтора дня пути. Клавдий не оборачивался. Не прощался. Не сожалел. Равель как символ веры и чистоты давно канул для паладина в лету, в тот самый день, когда перед стенами святого города нашли свой покой многие его друзья и братья. Даже сейчас, по прошествии стольких лет, вновь гоня лошадей по главной дороге, образы не покидали его разум.

На утро после бойни перед стенами Равеля жители обнаружили насаженные на колья тела мятежников, протянувшиеся на многие мили по обе стороны от дороги. «Тропа мертвецов», так окрестили свидетели тот ужас, сотворенный для устрашения всех врагов круга эмиссаров и того устоя, что им удалось создать. Никто не знал, что на той тропе нашли свой покой одни из достойнейших братьев, положивших свои жизни на алтарь кровавой победы: круг эмиссаров стер все упоминания в летописях о тех, кто не вернулся с равелийских холмов. Никто и никогда не узнает правду о той ночи, а так же то, что на той тропе навсегда остался и Клавдий.

134